Новости мотоспорта: мotoGP, супербайк, мотокросс

Если вы случайно наткнулись в сети на странное слово босодзоку, то поиск его значения в лучшем случае даст упоминание о какой-то странной молодежной японской моде 90-х годов, которая периодически ранее и сейчас всплывает в стилистике некоторых дизайнеров одежды.  В принципе это действительно так, но только, как говорится, с ног на голову – с точностью до наоборот. Стремясь показать себя не хуже там всяких там заморских outlaw-клубов, в Японии в 80-е годы некоторые мотоциклисты решили выдумать свою субкультуру, свой стиль и сконструировали даже специальные средства самовыражения. Заполонив в одночасье улицы всех мегаполисов они серьезно напугали власти – похлеще якудза. Долгое противостояние привело к полной дезорганизации мотоциклетного движения – сейчас это лишь кучка «странной молодежи»  (во всяком случае так навязывается с экранов тамошних ТВ), которая чего-то хочет, но не может выразить. К погибели приложила свою руку и мода. Стилистика босодзоку стремительно была растиражирована по всему миру и, как в таких случаях бывает, кардинально извращена. Так кто такие босодзоку?

В одной американской газете начала 90-х был опубликован интересный материал про мотоциклетные формирования в разных странах. Тогда мир переживал буйный подъем клубного мотодвижения. И вот журналист, насмотревшись на грозных и мускулистых американских MC байкеров, был не мало удивлен что подобное существует и в СССР и даже Японии. Особенно он поражался японской стороной дела: «Как такое может происходить в жесткой по своим порядкам Японии? Там на байках передвигается какая-то шпана. И байки у них под стать!» Это было про самый расцвет босодзоку. Все начиналось гораздо раньше…

А если точнее, то уже в середине 1950-х в Японии появился новый тип байкеров. Из-за шумных мотоциклов и езды без правил их обычно называли “каминари дзоку” (kaminari zoku, 雷族), “кланы грома”. Достоверно неизвестно о зарождении этих байкерских группировок, но кое-кто предполагает, что их организовали экс-камикадзэ из тех, кому не дали возможности погибнуть за императора, и они стремились снова ощутить чувство принадлежности к группе. Другие считают, что примером для японских байкеров были американские банды, такие как в фильме “Дикарь” с Марлоном Брандо.

Икуя Сато, автор книги “Байкер-камикадзэ: пародия и аномалия в богатой Японии” (”Kamikaze Biker: Parody and Anomy in Affluent Japan”) и этнолог университета Хитоцубаси считает, что свою роль сыграли оба фактора. Сато написал докторскую диссертацию о босодзоку после встреч с ними в местах заключения для несовершеннолетних. Во время исследований среди банд Киото, он понял важность “игры” – театрального аспекта в жизни босодзоку, того, что он называет “Герой субботнего вечера”.

Термин “босодзоку” (暴走族) появился в средствах массовой информации в июне 1972 г. Во время репортажа о драке банд с участием байкеров перед вокзалом в Токояме местная телестанция из Нагои соединила слова «бо:со:» (暴走, “гонки) с «дзоку» (族, “семья”, “племя”, “клан”). «Бо:» из «бо:со:» имеет также значение «насилие», как и в слове “бо:рёкудан” (暴力団, “гангстер”), как часто называют якудза. Таким образом, смысл слова «босодзоку» можно передать только с помощью кандзи.

Создав название, журналисты распространили новую субкультуру, и разожгли воображение молодёжи, которая искала новых переживаний за пределами жёсткой школьной системы. Шайки мотоциклистов приняли новое название, так же как поклонники стилей панк и грандж, которые воспользовались ярлыками, созданными для них СМИ. Отношения журналистов с босодзоку были нужны и тем и другим. Жаждущих внимания подростков одновременно их прославляли и оговаривали.

Более 30-ти лет в новостях освещали их шумные пробеги на мотоциклах и случайные проявления насилия. Именно СМИ подняли на вершину и сбили с ног босодзоку, когда те стали лёгкой мишенью — “группой дьяволов” для общества, которое всё больше было обеспокоено ростом преступлений и беззакония, считает Сато. Босодзоку очень сильно бросались в глаза, также их невозможно было не услышать, в то время как домашнее насилие и многие другие преступления остаются невидимыми.

Спровоцированные СМИ “пробеги” босодзоку – впечатляющие парады сотен ревущих мотоциклов – приобрели им славу негативных персонажей. По мнению Сато, улица была их “сценой”, маршрут – “сценарием”, а “костюмами” были “токкофуку” (”tokkofuku”) или военная форма, которая состояла из обуви военных лётчиков, длинных плащей и соответствующих брюк. Форма появилась в середине 1970-х гг. под влиянием униформы камикадзэ и старой униформы американского флота. Она давала им ощущение того, что они не просто сборище панков на мотоциклах. Они стали ярким символом юношеского бунта.

Это был протест! В благоустроенной и чистой Японии, если и могли возникнуть бунтари, то только в таком виде как босодзоку. А как могло быть иначе? Индустрия предлагает цивильные и красивые мотоциклы. Да, они обладают хорошими характеристиками, мощными моторами, аэродинамичной внешностью. Они не шумят. У них правильно светят фары… В таком единобразии и под прессингом социальной «прозрачности», естественно, должны были родиться какие-то противники этого «режима». Ими и стали босодзоку…

Вы ездите в правильной экипировке? А мы не хотим быть как все! Наши куртки протерты и грязны. У них вырваны светоотражающие вставки. Мы хотим сливаться с воздушным потоком, а не быть заметными в уличном стриме! А еще мы любим одевать длинные разукрашенные плащи. И в таком виде носиться по улицам.

Да, у вас хороший новый мотоцикл! А у нас, такое ощущение, что только что с помойки – древние и архаичные. От штатных обтекателей мы избавляемся и на их место ставим диковинные по формам коконы. Головные фары у нас непременно «смотрят»  в небо. Ну и светят соответственно! Заднюю часть наших байков украшают фиерические по своим размерам «хвосты». Они же – удобная спинка сиденья.

Мы громко заявляем о себе. Глушители у наших мотоциклов – иерихонские трубы! Прямотоки, только гипертрофированные. О нашем приближении слышно за несколько кварталов. С полицейскими мы собачимся, как и с ненавистными соседями. Мы – настоящие антисоциальные элементы!

Вот примерно так можно описать среднестатистического босодзоку 80-90-х годов. Грязный, наглый, волосатый и заносчивый элемент мотоциклетной субкультуры. Это когда он в одиночестве. Когда собиралось по несколько человек, то это уже банда, способная навести шухер в любом придорожном кафе со всеми вытекающими последствиями. В отличии от американских аутло-клубов, японские   босодзоку характеризовались жестокостью в повседневных ситуациях. Отнюдь не в криминальных разборках (хотя и такое имело место быть), а в обычном быту. Не удивительно, что довольно быстро их стали называть мотоциклетным отделением якудз. Особенно в том ракурсе, что татуировки стали также частью их культуры…

Совершенно очевидно, что эти парни и девушки не олицетворяют собой такие японские ценности типа как ваби-саби (”скромная простота”). И всё же они мыслят как самураи – завтрашнего дня не будет! А значит надо жить настоящим и как можно круче. На всю катушку. Как у нас принято говорить – чтобы не было стыдно за бесцельно прожитые годы…

Использование таких символов, как свастика, хиномару (восходящее солнце) или императорская хризантема, учитывая их общепринятое значение, предполагают крайне правые политические взгляды. Но на самом деле, кроме общих символов и склонности много шуметь, есть очень мало доказательств связей между босодзоку и группировками уёку в чёрных микроавтобусах.

Символы используются для того, чтобы привлечь внимание и шокировать в значительно большей степени, чем для чего-нибудь иного. Умение запугивать делает босодзоку подходящим пополнением для якудза. Девятнадцатилетний Рё, лидер “команды” босодзоку из Нагои, гордо заявил одному журналисту, что скоро он станет гангстером. В своих дешёвых солнечных очках он скорее напоминал актёра перед выходом на сцену, чем мафиози. Позже он сознался, что члены его команды платят каждый до ¥20000 только за право выпить с кланом якудза, к которому они хотят присоединиться. Полиция утверждает, что количество босодзоку, которые платят “кайхи” (kaihi, “деньги за защиту”) выросло больше чем в два раза с 1999 г., что делает их существенным источником дохода якудза. Это может быть одной из причин, почему полиция начала бороться с босодзоку в последнем десятилетии наиболее активно за всю их историю.

Но не все босодзоку намерены стать якудза. Макото, О.В. из Иокогамы, который пять лет назад объединил группу из 500 байкеров в “Иокогама Рэнго” (”Иокогамский альянс”), очень напоминал крутого парня – у него отрезан мизинец и полно татуировок. Да, татуировки в стиле якудза покрывают его руки, но на самом деле… он владелец цветочного магазина. Макото заявлял, что он всегда был противником якудза. Кроме, пожалуй, одного дня, когда он сам был якудза. Именно в тот самый день он отрезал себе полпальца. Макото вспоминает, что его кохай был захвачен местным кланом якудза с целью заставить молодого человека присоединиться к ним. Макото сумел добиться освобождения парня при условии, что он сам займет его место среди гангстеров. Макото принял их условия, но ушёл из банды в первый же день. Отрезав палец, что символизирует собой сэппуку (ритуальное самоубийство в знак признания вины), он позволил клану сохранить лицо, не утратив при этом своей собственной чести. По поводу же татуировок… Так как только якудза позволяют себе такие татуировки, а Макото не является одним из них, то тем самым он как бы говорю им “Да пошли вы … !”. Вот такой протест…

Когда после драки между бандами, в которой погиб человек, команда Макото распалась, он создал альянс с целью установить мир среди байкеров. По иронии судьбы он сейчас сидит в тюрьме за нападение на своего сотрудника, который якобы занимался наркотиками против его воли. Когда делом занялась полиция, многие люди смеялись над тем, как она борется с байкерскими группировками, так как это больше было похоже на фарс, чем на настоящий арест.

Закат босодзоку началася с конца 90-х. Сейчас их редко встретишь на улицах. Скорее их уже воспринимают как экзотику наших дней, чем потенциальную опасность. Почему столь мощное движение почти кануло в лету? Ответить на этот вопрос довольно сложно. Но то, что к этому приложили руки не только полиция, а общая национальная программа по подавлению «иномыслящих» – это точно! С середины 90-х в Японии стали действовать внутренняя политическая программа, которая пыталась малой кровью и очень аккуратно свести на нет развитие мотоциклетной культуры в Японии. С телеэкранов все чаще и чаще стали слышаться фразы, что ездить на двух колесах это опасно, да и просто не круто. Огромное количестов законов по ПДД, принятых в те годы поддерживали развитие этой темы с юридической стороны.

Сусуму Мито из управления дорожного движения Национального полицейского агентства (НПА) и бывший член подразделения по борьбе с босодзоку защищает выбранную полицией тактику. Очень сложно заставить остановиться мотоциклиста, не причинив при этом ему вреда, – говорит он, – так что мы снимаем на видео и фотографируем их во время пробегов и следим за более серьёзными преступлениями. Преследование босодзоку за некоторые специфические аспекты их деятельности является стратегией, которая не даёт байкерам совершать более серьёзные преступления или присоединиться к якудза.

Но, несмотря на цинизм, резкое сокращение количества босодзоку подтверждает тот факт, что стратегия полиции сработала. Лучшие дни этих дерзких когда-то подростков, которые правили улицами, давно прошли. Вместо них появилось новое поколение байкеров, согласных играть по правилам. “Кюсякай” (kyushakai) это клубы старых байкеров. Их мотоциклы выглядят так же, как и у босодзоку, но владельцы утверждают, что они производят все технические изменения в пределах законов и следуют правилам дорожного движения. Причем для старых байкеров очевидно, что полиция всё сильнее подталкивает босодзоку присоединяться к группам кюсякай. Для чего? Да просто потом они попытаются расправиться и с ними.

Хадзуки, который организовывал и сам участвовал в пробегах босодзоку, теперь является координатором фотосъёмок для различных изданий и интервью с членами кюсякай в окрестностях Токио. Хотя когда-то многие из них были врагами, теперь они часто ездят все вместе. Они по-прежнему носят клубные куртки и ботинки, но токкофуку больше нет. Есть и другие отличия.

На заднем сиденье разукрашенного мотоцикла на встречу кюсякай в Канагаве приехала Уэнди, блондинка из Канады. За рулём её муж Маса, бывший босодзоку, а Уэнди – учительница английского.

-Большинство из них были босодзоку, и я раньше никогда не видела, чтобы они останавливались на красный свет. Теперь они ведут себя иначе, – говорит Уэнди, пока мы снимаем. Позже, во время “настоящего” пробега, байкеры заменили детали, подняли обороты и заполнили улицы – к чёрту красный свет.

Звук двигателей кюсякай подобен грому, и когда они проносятся мимо, это по-прежнему вызывает и улыбки, и насмешки, но теперь их редко показывают по телевидению. Их костюмов больше нет, а значит нет и театральности. Всё что осталось от золотого века босодзоку это стареющие байкеры и их стильные мотоциклы.